Мировая финансовая система вступает в этап глубокой трансформации. Если раньше инновации в платежах означали скорость и удобство, то сегодня они становятся инструментом доверия, регулирования и национальной устойчивости. Финтех перестаёт быть “лабораторией стартапов” и превращается в архитектуру цифрового суверенитета.
По данным Ассоциации Финтеха (отчёт «Про финтех 2025»), Россия вошла в пятёрку стран с самой развитой цифровой инфраструктурой, приблизившись по ряду показателей к США и Великобритании.
В мире установился общий вектор – мгновенные и безналичные расчёты становятся стандартом. Однако скорость и глубина внедрения сильно различаются. Китай является безусловным лидером: 87,3 % всех платежей в стране проходят безналично. Индия следует по тому же пути — её экосистема UPI (Unified Payments Interface, интерфейс унифицированных платежей) объединила сотни миллионов пользователей в единую систему мгновенных переводов.
Сегодня уровень зрелости экономики определяется не количеством банкоматов, а долей операций, проходящих без участия наличных. Главный фактор успеха, как подчеркивает Ассоциация Финтеха, – не столько технологии, сколько регуляторный дизайн, то есть та среда правил, в которой эти технологии развиваются.
Для России это стало шагом в новую фазу. Благодаря Системе быстрых платежей и унифицированным QR-стандартам страна достигла 86,7 % безналичных операций и охвата СБП около 70 % населения. Это сопоставимо с уровнем Великобритании и США. Модель оказалась уникальной: цифровая инфраструктура развивалась не стихийно, а под управлением государства и крупных банков, что обеспечило устойчивость и доверие пользователей.
Современный финтех – это не просто код и приложения, а тонкая настройка институтов и регуляторов.
Мир выработал три базовых подхода:
- Первый – “инновационный оазис”: мягкая политика и экспериментальные режимы. Её придерживаются Объединённые Арабские Эмираты и Великобритания. Эта модель позволяет быстро тестировать решения, но несёт риски нестабильности.
- Второй подход – “децентрализованная система”, где разные ведомства регулируют отдельные аспекты. Так работает Европейский Союз. Эффект – глубокая проработка отраслей, но при этом высокий барьер входа для стартапов.
- Третий тип – “государственный приоритет”: сильный контроль при высокой стабильности. Китай и частично Россия выбрали именно эту траекторию. Здесь инновации встроены в институциональную рамку, что позволяет сочетать надёжность с развитием.
Российская модель – пример “умного регулирования”. Регулятор не тормозит инновации, а направляет их. Создание пилотных режимов и регуляторных песочниц дало бизнесу возможность тестировать новые решения, сохраняя финансовую устойчивость системы.
Одним из главных направлений стала концепция Open API (Application Programming Interface – открытый программный интерфейс).
Смысл прост: банки, финтех-компании и государственные платформы могут обмениваться данными безопасно и прозрачно. Это не только технический стандарт, но и новая форма экономического доверия. Эталоном здесь стала Индия. Её инфраструктура India Stack объединила идентификацию граждан (через систему Aadhaar), платежи (через UPI) и открытые данные в единую национальную платформу.
Россия движется в том же направлении – формирует цифровые шлюзы между банками, сервисами госуслуг и коммерческими платформами. Это позволяет перейти от разрозненных интеграций к единому пространству обмена данными, где каждая транзакция защищена и проверяема.
Мир переживает переход от эпохи “дикого крипто-рынка” к эпохе регуляторной зрелости. Если раньше государства пытались просто ограничить оборот цифровых валют, то теперь они создают чёткие правила токенизации активов – то есть перевода реальных ценностей в цифровую форму. США и Великобритания формируют стандарты “умного регулирования”: криптоактивы легализуются при условии полной прозрачности и защиты инвесторов. В результате токенизация превращается в инфраструктуру новой экономики, а не в поле для спекуляций. Для России этот переход означает возможность занять нишу безопасной и регулируемой токенизации. Здесь приоритет – надёжность инвестиций, защита данных и встроенность цифровых активов в существующие финансовые институты.
Следующий этап — цифровые валюты центральных банков, или CBDC (Central Bank Digital Currency). Россия, Казахстан и Китай стали активными пионерами: они не просто тестируют технологии, а уже внедряют цифровые аналоги национальных валют.
Цифровой рубль становится ключевым элементом финансового суверенитета. Он автоматизирует расчёты, снижает транзакционные издержки и позволяет объединить государственные и коммерческие сервисы в единую систему.
В то время как Европа и Канада действуют осторожно, Россия делает ставку на практическую реализацию. Этот разрыв во времени может стать экономическим преимуществом, так как первые результаты уже превращаются в реальные сервисы для граждан и бизнеса.
По данным Ассоциации Финтеха, Россия вошла в число мировых лидеров по цифровой зрелости платежей. Безналичные операции составляют почти 87 % розничного оборота. 74 % россиян активно используют мобильный банкинг, что ставит страну в первую пятёрку по этому показателю.
Массовое внедрение QR-платежей через Систему быстрых платежей достигло 51 % населения — показатель, который стремительно растёт. Особенно показательно, что Россия имеет в среднем 3,6 банковской карты на человека — почти столько же, сколько в США. Это говорит не просто о доступности банковских услуг, а о сформированной привычке работать с цифровыми инструментами.
Такой уровень вовлечённости говорит о переходе от “финансовой инклюзии”, где цель — охватить всех, к “финансовой зрелости”, где важно качество взаимодействия и доверие к системе.
QR-коды стали новой формой финансового интерфейса. Простота и универсальность сделали их символом “финансовой инклюзии” — доступности услуг для каждого.
В Китае QR-код — основной способ оплаты: 96 % населения используют его ежедневно. В Индии — 77 %. Россия пока на уровне 51 %, но с одним из самых высоких темпов роста в мире.
Система быстрых платежей, унификация QR-стандартов и поддержка со стороны регулятора создали условия, при которых использование QR становится не экспериментом, а нормой.
Следующий шаг — интеграция этой технологии с биометрией и офлайн-идентификацией, что ещё больше повысит безопасность.
Финтех и искусственный интеллект (ИИ) всё чаще развиваются совместно.
Мировой рынок ИИ превысил 200 млрд долларов, при этом доля России составила около 5 млрд — показатель, который вывел страну в десятку крупнейших игроков.
США лидируют благодаря решениям в области обработки естественного языка и машинного обучения. Китай делает ставку на робототехнику и компьютерное зрение.
Россия, в свою очередь, концентрируется на автоматизации госуслуг, анализе больших данных и интеллектуальных банковских продуктах.
Финтех стал главным потребителем ИИ-инноваций. Системы прогнозирования, оценка кредитных рисков, борьба с мошенничеством и чат-боты нового поколения — всё это уже часть повседневного банковского ландшафта.
Россия обладает уникальным преимуществом: зрелая платёжная инфраструктура и сильные научные школы ИИ создают синергию, которая укрепляет позиции страны в Евразии. Главный тренд ближайших лет — финтех-гуманизация.
Технологии перестают быть самоцелью. Всё решает пользователь: его привычки, цифровая грамотность и готовность доверять системе.
Россия и Казахстан стали примерами того, как массовое принятие цифровых сервисов возможно при сочетании трёх факторов — простоты интерфейсов, устойчивости инфраструктуры и доверия к банкам.
Это и есть формула зрелости: инновации, встроенные в культуру повседневности.
Мир проходит переход от цифровизации к интеллектуализации финансовых систем.
Open API, токенизация, цифровые валюты и искусственный интеллект объединяются в единую инфраструктуру доверия. Россия вошла в ядро этого процесса – с собственной архитектурой, зрелыми институтами и вовлечённым пользователем. Главная тенденция 2025 года — слияние финтеха и искусственного интеллекта в единую экосистему цифрового суверенитета, где технологии служат не ради инновации, а ради устойчивого развития экономики.
Материал подготовлен доцентом кафедры бизнес-информатики Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, к. э. н. Зубовым Ярославом Олеговичем, и заместителем заведующего кафедрой бизнес-информатики Финансового университета при Правительстве Российской Федерации Сергеевым Степаном Алексеевичем.
